Новые технологии и вопросы их правового регулирования. Часть 1
Современному человеку довелось жить в уникальную эпоху трех одновременно происходящих технологических революционных перемен: развития интеллектуальных баз данных (big data), бурного роста облачных вычислений (cloud computing) и всеохватывающего распространения мобильных устройств. Последнее привело к экспоненциальному росту массивов собираемой с помощью мобильных устройств информации. Подобные объемы информации не могут быть обработаны исключительно силами человека, что стимулирует развитие облачных вычислений и в конечном итоге порождает технологию искусственного интеллекта (ИИ) [1]. Таким образом, все три технологии завязываются в единый узел, их развитие взаимозависимо, а точкой сборки этих технологий является технология ИИ.
В 2020 году мир и мировая экономика прошли через серьезные потрясения, которые еще более усилили значение и роль новых технологий в медицине, военно-промышленном комплексе, системе беспилотного транспорта, автоматизации индустриального производства и строительства, банковском секторе, торговле и других отраслях экономики.
Как известно, шестой технологический уклад (2020–2060 гг.), на пороге которого мы стоим, будет характеризоваться развитием робототехники, биотехнологий, основанных на достижениях молекулярной биологии и генной инженерии, нанотехнологий, систем искусственного интеллекта, глобальных информационных сетей, интегрированных высокоскоростных транспортных систем [2].
На основании открытых источников [1, 3–9] рассмотрим соотношение сил и борьбу за лидерство в одной из ключевых областей шестого технологического уклада – систем ИИ – по состоянию на 2020–2021 гг. и оценим ближайшие перспективы участников гонки в этой области.
В качестве основных сторон, претендующих сегодня на лидерство в трех рассматриваемых технологических областях и, в частности, в ИИ, можно выделить как крупнейшие в мире компании (Google, Microsoft, Amazon, IKEA, Tencent, Huawei, Schneider Electric, Yandex), так и страны в целом (прежде всего это Китай и США, которые являются крупнейшими инвесторами в эту сферу исследований и технологий).
Согласно RAND Corporation [5], в 2017 г. общий объем финансирования китайских предприятий, занимающихся разработками в сфере ИИ, составил 70 % от общемирового уровня вложений – 27,7 млрд долл. В результате Китай стал страной с наибольшим количеством инвестиций в ИИ, существенно превзойдя в этом США.
Для сравнения: российское правительство намерено выделить до 2024 г. на развитие проектов в сфере искусственного интеллекта 5,26 млрд рублей [7]. Эти цифры позволяют нам легко оценить соотношение сил между Китаем и РФ в рассматриваемой сфере.
В последние годы соотношение сил в области систем ИИ существенно не менялось. Поскольку Китай и следующие за ним США имеют колоссальное преимущество в развитии технологий ИИ, ограничимся рассмотрением состояния дел только в этих двух ведущих странах.
Начнем с определений.
Что такое искусственный интеллект?
Искусственный интеллект (англ. artificial intelligence, AI) – наиболее спорный термин, характеризующий новые технологии. Что стоит за этим понятием в Китае и США?
Согласно китайскому пониманию термина, искусственный интеллект включает целый спектр понятий и широкий круг трактовок в зависимости от контекста. В работе П. Э. Струковой "Искусственный интеллект в Китае: современное состояние отрасли и тенденции развития" [4] под ИИ понимается в первую очередь “направление в информатике и информационных технологиях, задачей которого является воссоздание с помощью вычислительных систем и иных искусственных устройств разумных рассуждений и действий”. Для Китая актуально также и такое определение ИИ: “Способность системы правильно интерпретировать внешние данные, извлекать уроки из таких данных и использовать полученные знания для достижения конкретных целей и задач при помощи гибкой адаптации”.
Исходя из этих определений, можно заключить, что под сферой ИИ в Китае сегодня в целом подразумеваются различные высокотехнологичные разработки в области применения и использования больших данных, компьютерного зрения, глубокого обучения, создания автономных “умных” (smart) систем, создание высокоавтоматизированных производств и др. Такие разработки сопровождают компании, которые создают конкретное программное обеспечение и аппаратные средства и работают с квалифицированным персоналом, обслуживающим ИИ-проекты.
В США же, согласно исследованию [5], понятие “искусственный интеллект” явно заужено и ограничено прежде всего военным и околовоенным применением ИИ. “Технологии ИИ потенциально могут стать решающими мультипликаторами силы в будущих вооруженных конфликтах”, – отмечается в исследовании.
Помимо определений термина ИИ, в США и Китайской Народной Республике (КНР) различаются также и национальные стратегии адаптации, внедрения и использования ИИ.
Если американский путь инноваций изначально предполагает внедрение ИИ прежде всего в сфере ВПК и только в дальнейшем ведет к адаптации уже успешно апробированных в ВПК решений и технологий в другие (невоенные) отрасли хозяйства, то китайцы предпочитают осваивать технологии ИИ широким фронтом – во всех доступных для новых технологий отраслях народного хозяйства. КНР определила ИИ в качестве ключевого фактора повышения национальной конкурентоспособности и защиты национальной безопасности и выдвинула национальный план развития ИИ. План основывается на ряде важных целей, направленных на то, чтобы к 2030 г. КНР стала мировым лидером в области инноваций в области искусственного интеллекта [5].
Рассмотрим стратегии стран-лидеров более детально.
Национальная стратегия КНР в области искусственного интеллекта
Согласно И. В. Данилину и П. Э. Струковой [3, 4], национальная стратегия Китая в области искусственного интеллекта была сформулирована по указанию верховного политического лидера Си Цзиньпина, который одновременно является генеральным секретарем Коммунистической партии Китая (КПК), председателем Центральной военной комиссии Народно-освободительной армии (НОАК) и президентом КНР.
Си Цзиньпин сделал развитие ИИ одним из главных приоритетов для Китая. Функции по этому вопросу контролируются политбюро ЦК КПК, Государственным советом КНР, в то время как комплексное планирование и координация осуществляется Ведущей группой по реализации государственной научно-технической структурной реформы и созданию инновационной системы при Государственном совете КНР.
Один из самых видных деятелей Китая, член политбюро и Государственного совета, заместитель премьер-министра Лю Хэ возглавляет небольшую группу по повседневному контролю и руководству стратегией ИИ. В состав группы входит в качестве ее заместителя Лю Ван Чжиган, министр науки и технологий.
Одновременно Лю Ван Чжиган возглавляет Управление по реализации Плана искусственного интеллекта, которое также находится в Министерстве науки и технологий.
Цель и стратегия проекта ИИ в Китае заключается в создании и поддержании национальной системы технологий ИИ и объединение этой технологии с интеллектуальной экономикой, интеллектуальным обществом и усилением национальной обороны на протяжении трех этапов:
- К 2020 г. Китай будет идти в ногу с мировыми лидерами в области ИИ.
- К 2025 г. Китай добьется крупных прорывов в основных теориях ИИ.
- К 2030 г. Китай должен выйти на ведущие мировые позиции.
Таким образом, стратегия Китая в области ИИ направлена прежде всего на мирное развитие экономики и общества, а военное применение ИИ рассматривается только как одно из параллельных или сопутствующих, но никак не ведущих направлений развития.
Национальная стратегия США в области искусственного интеллекта
В мае 2018 г. Белый дом опубликовал информационный бюллетень, в котором были изложены приоритетные программы ИИ, финансируемые правительством [5].
В 2019 г. была создана Комиссия национальной безопасности по ИИ. Цель и обязанности комиссии – рассмотреть методы и средства, необходимые для содействия развитию искусственного интеллекта, машинного обучения и связанных технологий для всестороннего удовлетворения потребностей национальной безопасности и обороны Соединенных Штатов, а также лучше вооружить страну всеми возможными средствами, позволяющими снизить экономические риски, удовлетворить потребности Министерства обороны с учетом других рисков в области безопасности, определенных комиссией.
В 2018 г. Разведывательное сообщество и Министерство обороны проводили отраслевые дни для коммерческого сектора, чтобы сформулировать свои уникальные потребности и имеющиеся технические пробелы, которые они хотели бы закрыть решениями из других отраслей. Обе структуры поддерживают усилия Агентства по разработке перспективных проектов Министерства обороны по включению ИИ в свои операции и хотят использовать их для получения стратегического преимущества.
Как мы видим, стратегия США в области ИИ предполагает форсированное развитие и использование ИИ прежде всего в области военных технологий и разведки. Внедрение систем ИИ в другие сектора экономики на первоначальном этапе развития не предусмотрено.
Во второй части статьи мы рассмотрим, как в Китае формировались законодательные инициативы в области искусственного интеллекта, и расскажем, каковы основы правового регулирования этой технологии в стране.
Автор: М. Ю. Богатов, эксперт Академии РОСТЕСТ.
Список литературы:
1. Карцхия А. Искусственный интеллект: “ларец Пандоры” или новая надежда? // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2017. № 4. С. 23-32.
2. Авербух В. М. Шестой технологический уклад и перспективы России (Краткий обзор) // Вестник Ставропольского государственного университета. 2010. Т. 71. С. 159-166.
3. Данилин И. В. Развитие перспективных технологий: вызовы для научно-технологической и инновационной политики // Вестник МГИМО-Университета. 2018. № 6 (63). С. 255-270. DOI: 10.24833/2071-8160-2018-6-63-255-270.
4. Струкова П. Э. Искусственный интеллект в Китае: современное состояние отрасли и тенденции развития // Вестник Санкт-Петербургского университета. Востоковедение и африканистика. 2020. Т. 12. Вып. 4. С. 588-606..
5. RAND Corporation. Maintaining the Competitive Advantage in Artificial Intelligence and Machine Learning. Ресурс doi.org.
6. Шуршалова Е. С.*Программно-стратегическое регулирование искусственного интеллекта в сфере реализации социально-экономических прав человека в Китае // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2020. № 5 (136). С. 88-95. DOI: 10.24411/2227-7315-2020-10130.
7. В РФ на развитие искусственного интеллекта до 2024 года выделят 5,26 млрд руб.// Интерфакс, 23 мая 2021 г.
8. Сазонов С. Л. Китай – мировой лидер в области инновационных технологий беспилотного вождения? // Китай в мировой и региональной политике. История и современность. 2020. Т. 25. № 25. С. 333-348. DOI: 10.24411/2618_6888_2020_10020.
9. Новая промышленная группа создаёт универсальный стандарт умных домов. Ресурс habr.com.
Продолжение следует
Фото предоставлено фотобанком "Лори".